Не знал,что внук Говорухина живет в Израиле, капитан ЦАХАЛа.
Какой хороший внук у этого дедушки_________________
Хочу отвлечь ваше внимание на одного симпатичного молодого человека.
Это военный и политический аналитик Василий Говорухин.
Он внук известного кинорежиссера Станислава Говорухина, который был женат на актрисе Юноне Каревой (урожденной Фрейдман).
Он сын кинодокументалиста Сергея Говорухина.
Он капитан Армии обороны Израиля, компьютерный гений и автор Telegram-канала «Стена плача».
Возможно, вам станет интересно узнать, какие чувства может испытывает Василий к Израилю?!
ВОТ, ОДИН ИЗ ПОСТОВ В ЕГО БЛОГЕ "СТЕНА ПЛАЧА", КОТОРЫЙ ОН НАПИСАЛ 1 МАЯ НЫНЕШНЕГО ГОДА КО ДНЮ НЕЗАВИСИМОСТИ ИЗРАИЛЯ
И, он говорит о многом:
«Израиль, я люблю тебя!
За то, что максимум в 40 минутах от каждого израильтянина живет кто-то, мечтающий его убить, а мы всё равно – одна из самых счастливых стран в мире.
За твой гимн, который каждый раз заново пробирает меня до мурашек.
За то, что я – капитан Армии по обороны Израиля.
За твоих прекрасных девушек, наглых и смелых, честных и открытых.
За то, что до того, как я пошёл в армию, у меня был хороший музыкальный вкус, а после демобилизации половина моего плейлиста – это чьи-то мелодичные завывания под саундтрек из „Алладина“.
За двух тяжелораненых солдат бригады „Голани“, которые утащили из коридора больницы „Белинсон“ телевизор, чтобы поиграть в палате в приставку. На вопрос, зачем, если у них уже есть один, они невозмутимо ответили: „У десантников на другом этаже телевизор на 50 дюймов, а у нас был только на 40“.
За то, что в какой-то армейской поездке мы перекрыли целый переулок в Махане-Йехуда и танцевали там почти до утра. И каждый, кто проходил по переулку, должен был станцевать с нами, чтобы пройти дальше. А главной звездой вечера стал наш 55-летний бригадный генерал.
За то, что мы изображаем наигранное раздражение, слыша иврит за границей, но радуемся внутри – свои же.
За то, что, когда нас обстреливали из Ирана, я застрял в бомбоубежище торгового центра в Бней-Браке, где не было Интернета, и всё, что мы знали и слышали о происходящем снаружи, – это бесконечная сирена. Тогда я достал из рюкзака подаренную в тот день на работе бутылку вина, у кого-то нашелся штопор, у кого-то пластиковые стаканчики. И мы пили вино и смеялись над всей абсурдностью ситуации.
За то, что после израильского ответного удара я сидел с коллегой по работе за нашим обычным утренним кофе, и он рассказывал мне о том, как еще 36 часов назад летал в Иран. Согласно сообщениям в иностранных СМИ, разумеется.
За историю мужчины, который чудом выжил в огнестрельном теракте в одном из кафе Тель-Авива. Выписавшись из больницы, он вернулся на место, где чуть не погиб. И на вопрос, не страшно ли ему возвращаться туда после произошедшего, он спокойно ответил: „А как я мог не вернуться? Я же не заплатил…“
За то, что нигде и никогда в мире я больше не увижу того невероятного единства, частью которого стал в первые дни этой войны.
За то, что никто в мире не относится к своим заложникам так, как ты. И никто не делает и четверти того, на что готов пойти ты для их спасения, обнажая свою самую великую силу и самую великую слабость.
Но главное – за лучшую версию меня самого, которая была бы недостижима без твоего активного участия."