2 мая и 3 мая Куликово поле было все в цветах, так как одесситы массово несли цветы в память о погибших в Доме профсоюзов, но уже утром 4-го мая националисты с майдана выкинули все цветы и венки. Когда очевидец этого циничного поступка сделал замечания радикалу "патриоту", то майдановец напал на пожилого мужчину с кулаками и избил его.

Сегодня – четвертая годовщина трагедии в одесском Доме Профсоюзов. 2 мая 2014 года – по-настоящему черный день, который поделил историю города на до и после. Тогда были убиты, в том числе, сожжены заживо 48 человек, сторонников «Антимайдана», пострадавших – около 250 человек. При этом расследование тех страшных событий фактически стоит на месте. И словно издевка – сегодня в Одессе по центральным улицам маршем собираются пройти националисты.

Здесь устраивают банкеты, рвут баяны: вечером – увеселительное заведение, днем – столовая. Цокольный этаж одесского Дома профсоюзов работает без выходных, и так почти все четыре года после пожара. В самом здании, которое еще в 2015 году Михаил Саакашвили, тогда одесский губернатор, обещал сделать штабом Военно-морских сил – следы незаконченного ремонта. Старая мебель, фрагменты одежды, стены, покрытые копотью и расписанные проклятьями.

Впервые спустя четыре года после трагедии решился заговорить один из ультрас – из Харькова, анонимно, назвался Тарасом. Он был в той толпе болельщиков на Дерибасовской, с марша которых начались беспорядки на улицах Одессы. Тогда были убиты первые шесть человек.

«Это уже было на адреналине, еще на чем-то, не знаю, это уже было просто как – знаете, как фраза «Наших бьют!» и все», – рассказывает он.

На адреналине он бросал в «куликовцев» «коктейли Молотова», как он говорит – «палил вату». Уверяет, что не знает, кем были те провокаторы в балаклавах рядом с ним и другими футбольными фанатами, действительно приехавшими на матч "Черноморец" - "Металлист". Считает, что его использовали, и раскаивается.

«Сожалею, что ни одна, ни другая сторона не смогли предотвратить этой трагедии, что там погибли люди, которые, возможно, были намного достойнее, чем наши политики. Да, это очень сложно принять, и все-таки, наверное, раскаиваемся, что не предотвратили эту трагедию», – говорит человек, называющий себя Тарасом.

«Людей выносили, иначе не назовешь, они их ложили штабелями. Потом начали закидывать их в труповозки. Я подходила, щупала пульс, там были живые люди, я еще ругалась с этим человеком, который закидывал, чтоб везти в морг. Было явно видно, что они пытаются скрыть следы преступления», – рассказывает очевидец событий 2 мая 2014 года в Одессе Яна Айзикович.

На встречу с журналистами Яна Айзикович пришла с георгиевской ленточкой – на Украине за это ее могли бы арестовать. Она бежала оттуда в Израиль после двух лет, проведенных за решеткой. Когда горел Дом профсоюзов, а прыгавших из окон людей добивали на земле, Яна Айзикович увозила раненых в больницу. Потом помогала выжившим покинуть Одессу, за что ее и осудили по статье «Сепаратизм». Вернуться назад не может – боится преследования. Почему-то правоохранителей больше интересуют те, кто убегал, а не те, кто убивал.

Раиса Жулькова, мать Александра Жулькова, убитого на Греческой, знает виновного в лицо.

«Убийца ходит на свободе до сих пор. Ходияк убил моего ребенка и еще троих», – говорит она.

Сергей Ходияк, которого в прессе называют «греческим стрелком» – на свободе. Хотя ему предъявляли обвинение в убийстве. Суды просто отказываются рассматривать дело под давлением радикалов. Следствие в тупике: по делу о поджоге и убийстве почти 50 человек за решеткой – никого. Улики сразу после пожара поспешили буквально растоптать. На гигабайты видеосвидетельств (они в свободном доступе) закрывают глаза. Очевидцев, их сотни, не хотят слушать.

«Выгоду от того, что произошло в Одессе, получила нынешняя власть. Именно из-за этого она никогда не будет расследовать это дело, потому что тогда выплывут настоящие виновники: Парубий, который туда приезжал, Пашинский, который предлагал своим соратникам разгромить «колорадов». Люди, которые сегодня находятся на самом верху нынешней власти», – уверена руководитель Союза политзаключенных и политэмигрантов Украины Лариса Шеслер.

Фамилия спикера Верховной Рады – Парубий – фигурирует и в отчете следственной комиссии той самой Рады от 2014 года. Его в качестве одного из командиров называет один из грузинских снайперов, чьи откровения в апреле вышли на израильском телевидении. И именно Парубий за два дня до трагедии раздавал активистам в Одессе бронежилеты. Это видео есть, а вопросов к нему у следствия нет.

Сами националисты, которые были движущей силой беспорядков, открыто заявляют: для них 2 мая – праздник. Своеобразный день победы, в честь которого проведут марш. Уже дали пресс-конференцию. И вот ответ на вопрос, должен ли кто-то понести наказание за гибель людей.

«Я не вижу там преступления, вот так коротко подходит?» – отвечает на вопрос журналиста Демьян Ганул, руководитель организации «Уличный фронт».

«То есть, это не люди?» – уточняет репортер.

«Я считаю, что нет», – говорит Демьян Ганул.

А позже неизвестные опубликовали в сети вот это предупреждение для одесситов: «Не надо из нашего праздника делать траур. Не надо ходить по городу со своими цветочками, веночками. Наши побратимы могут воспринять это агрессивно. Сидите дома и не говорите потом, что мы вас не предупреждали!»

Далее – без комментариев.
Валентина Соловьева

Мы теряем Одессу

В одессе выстрелом в упор ранен активист Олег Михайлик. Это не просто ещё один неприятный инцидент, а уже опасная тенденция. За последние полтора года в Одессе режут, подстреливают, избивают, нападают в среднем на одного активиста или журналиста в месяц. Это не нагнетание, а банальная статистика: с лета 2017 года на больничных койках с разбитыми головами, ножевыми или огнестрельными ранениями оказалось четырнадцать членов общественных организаций и сотрудников СМИ.

Они все из разных организаций, политических сил и СМИ. Общее два факта: они системно и много лет говорят о коррупции и нарушениях городской власти во главе с Геннадием Трухановым и, второе, все они придерживаются проукраинских взглядов.

Такой статистики нет ни в одном другом городе страны. Об этих цифрах и фактах знают все и везде: в СБУ, в ГПУ, в МВД и Нацполиции. Но ещё во всех этих кабинетах знают, что скоро выборы, и у местной власти в Одессе есть «зелёный свет» на любые беспорядки в обмен на голоса на президентских выборах лично из кабинетов в администрации главы государства. Ситуация уже дошла до абсурда - о захвате власти в городе местными нелегальными пророссийскими охранными структурами напрямую говорит уже ОБСЕ! И это в стране, которая требует у всего мира помощи в войне с сепаратизмом.

Я думаю, ситуация в Одессе и Одесской области должна стать темой для обсуждения в парламенте и на заседании СНБО. В 2014 году область только чудом не стала ещё одним оплотом сепаратизма; а спустя четыре года вежливые ребята из местной власти на наших глазах зачищают город от всего, что может сопротивляться и действовать. Без системного решения и общенационального обсуждения проблемы сегодня на ближайших парламентских и местных выборах мы потеряем город окончательно; но не потому что он не наш, а потому что наши оттуда либо уедут, либо замолчат

Верховный суд Украины отказал общественной организации «Січ» в требовании перенести памятник основателям Одессы (Екатерине II) с Екатерининской площади.

Об этом рассказал мэр города Геннадий Труханов, передает «Одесский паблик» со ссылкой на информацию «Таймер».

«Более десяти лет у нас были судебные тяжбы с теми, кто был не согласен с восстановлением памятника основателям Одессы. Верховный суд Украины поставил точку и отклонил требования о переносе и сносе памятника. Мы сняли напряжение, и спор решен», - заявил городской голова.

Он поблагодарил сотрудников юрдепартамента муниципалитета за работу.

Колыма и Одесса

События 5-летней давности полностью преданы забвению, а события 80-летней давности саднят, как будто случились вчера.

Пятилетие одесского погрома наши украинствующие не заметили, как если бы скорбной даты не было вообще. Или в варианте "Много вас тут ходит, на каждый чих не наздравствуешься". Впрочем, и пять лет назад была подобная слепоглухонемота.

Она и понятна. Поджог Дома профсоюзов, в котором укрывались люди, добивание тех, кому удалось вырваться из огня – это вызывает в памяти карательные акции запрещенных в России УПА-УНСО. Сходство точное, но служащее сомнительной рекомендации "революции гiдности".

Главное – события в Одессе сильно ударили по двум важным постулатам симпатизантов революции 2014 г. Как наших украинствующих, так и западных гуманистов.

Первый постулат – что Украина есть другая Россия, свободная от тысячелетнего рабства и ордынского наследия. Неизвестно, что там с ордынским наследием (традиционное украинское гуляй-поле имеет скорее восточные, нежели западные корни), но Одесса продемонстрировала еще и нацистское наследие украинской государственности, причем в самой отвратительной форме.

Второй постулат – что мы присутствуем при великом процессе рождения новой нации, и отдельные эксцессы не должны нас смущать. Ведь не смущает же нас, что младенец орет и гадит в пеленки. Действительно, орет и гадит, но данный аргумент заимствован вовсе не у классиков либерализма, а у сторонников худших режимов XX века. «Я видел рождение нового мира» и оправдание эксцессов народившегося Третьего рейха. Можно и так, но при чем здесь либеральная миссия etc.

Поэтому украинствующие попали в вилку. Можно солидаризоваться с деятелями революционного майдана – вплоть до остроумных шуток про жареных колорадов, но это уже полное уничтожение в русском общественном мнении. Можно отмежеваться от гекатомбы, твердо заявив: «Это не наши методы», но это уже уничтожение в украинском общественном мнении, которым они дорожат, несмотря ни на что.

Так что остается только глухое молчание. «Никакой Одессы вообще не было».

Не было, так не было, но так уж совпало, что одновременно с глухим молчанием шло громкое говорение по поводу видеофильма киберактивиста Дудя про Колыму, т.е. про ГУЛАГовский полюс лютости, каковым полюсом лагеря Дальстроя, несомненно, были.

Спору нет, колымские лагеря – очень мрачная страница отечественной истории, все оправдания неосталинистов неубедительны, а наконец того – являют пример крайнего бесчувствия к людскому страданию. Хотя, конечно, одно уточнение необходимо.

Колыма была рабовладельческим хозяйством по добыче золота. Она может сравнена с Лаврийскими рудниками, где афинская демократия добывала серебро, или с приисками испанцев в Новом Свете –

«Иных, свирепствуя, в глубины гонят гор

Драгой металл извлечь из преглубоких нор».

Условия жизни что на Колыме, что в Лаврионе, что в Новом Свете были сходно ужасны, но рабовладельцы не имели целью уничтожение людей – они просто относились к гибели рабов, как к неизбежным издержкам (скорее западный подход). Если бы целью было именно уничтожение, это можно было бы сделать и поближе (как делалось в гражданскую войну), а не везти обреченных на край света.

Тогда как при рождении новой нации люди уничтожались ради уничтожения. Жертвам конечно, все равно, но мотивы исполнителей разные. Наверное, оба хуже, но верная квалификация все равно необходима.

Но удивительна сила обратной перспективы. События 5-летней давности полностью преданы забвению, а события 80-летней давности саднят, как будто случились вчера. Прямо по Гете –

"Всё, чем владею, вдаль куда-то скрылось;

Всё, что прошло, -- восстало, оживилось!..".

Причем одесский погром с редкостной полнотой задокументирован, одних видеосвидетельств смотреть – не пересмотреть. Лагеря Дальстроя – одни обрывки и палимпсесты. Казалось бы, живость восприятия должна уходить пропорционально давности – но нет, а совсем наоборот.

К тому же золотоносную Колыму 30-х гг. вряд ли можно вспоминать вовсе без исторического контекста. Да, она была полюсом лютости, но не был ли лютым сообще XX век в своей первой половине. Это не оправдание, но это окружение.

Тогда как Одесса 2014 г. случилась в ходе марша в Европу, которая настолько гуманизирована, что все силы отдает правам гомосексуалистов, трансгендеров, диких и домашних животных, альтернативно одаренных etc.

Логично предположить, что когда дело доходит до защиты трансгендерных животных, проблемы сожжения людей уже не существует – она снята самой жизнью. И когда эта проблема вновь является, она по контрасту должна порождать у гуманистов сугубый и трегубый шок.

Однако, ничего подобного: солнышки светит, дождик идет, колорады жарятся. Все идет своим чредом.

При таком отсутствии сегодняшней эмпатии позволительно усомниться в искреннем переживании ледяного колымского инферно восьмидесятилетней давности.