Егор Кваснюк записал видео из ЛНР: за ополченцев воюет 500 одесситов

Декабрь 1, 2014 16:41

Один из бывших лидеров «куликовцев» опубликовал видеообращение на «Ютубе». В нём он рассказал о значительном приросте соратников-одесситов, обиженных двойными стандартами правосудия, и ставших «кровниками».

Со слов Кваснюка, количество одесситов, вступивших в ряды боевых групп ЛНР с мая выросло с 15 до 500 человек. Это люди, бегущие от несправедливости, обиженные «уголовниками», которых милиция предпочитает не трогать, так как они позиционируют себя как членов всевозможных радикал-патриотических организаций. Кваснюк рассказывает, что почти все пленные бойцы батальона «Айдар» после проверки оказываются ранее судимыми, или как он говорит, «нацисто-уголовниками». По его мнению, количество преступлений, которые безнаказанно совершают такие люди, растёт с каждым днём, но не попадают в официальные сводки МВД, так как правоохранители не хотят с ними связываться.

«Те безобразия, которые творятся, тот хаос, который творится на территории бывшей Украины, едва ли меньше тех ужасов, которые приносит война. Убийства, изнасилования, грабежи — всё это тоже самое, что происходит в Украине. Просто об этом говорят меньше», — заявляет Кваснюк.

Таких украинцев, бегущих от преследований или потерявших близких людей и имущество, Кваснюк называет «кровниками», причисляя себя к их числу. Причиной для своей «вендетты» он называет события 2 мая в Одессе, после которых бежал на восток страны. Поступление российской помощи и присутствие граждан РФ в числе «ополчения» он не отрицает, но считает цифры, озвучиваемые в украинских СМИ, значительно преувеличенными. По его словам, они используют тоже устаревшее оружие, которым вооружены бойцы украинской армии. Присутствие регулярных российских войск он отрицает, утверждая, что на их стороне воюют «отпускники и отставники», которые и сдерживают «кровников» и «ополчение» от массированной атаки.

«Россияне нас сдерживают. Не дают нам идти в атаку. Они романтики. Они верят в то, что народ сам, вот этот придавленный, обманутый народ, сам сейчас решит свою судьбу. Выборно, демократически, давлениями демократическими. Не будет этого ничего. Издеваются над людьми. Судьбу решим мы, кровники, люди, которые будут идти до конца, пока не уничтожат эту гадину нацистско-уголовную, с их руководством – олигархами», — рассказывает беглый лидер одесского «Антимайдана».

Именно инициативе «кровников» он пророчит начало решающей борьбы с нынешней властью и её гражданскими радикальными приверженцами. Кваснюк считает, что когда их количество станет критическим, их уже никто не сможет удержать. А вслед за ними пойдут те, кого он причисляет к «ополчению», называя этот день «большим взрывом, который доведёт их вплоть до Киева». Кваснюк не исключает поражения и гибели своих соратников, но говорит, что «им нечего терять», так как они уже итак частично «мертвы», а оживить их сможет лишь победа. Будущее наступление он называет «умершей атакой людей, желающих ожить».

Не могу молчать

Секретарь Совбеза ДНР Александр Ходаковский говорит о том, что есть решение закрыть в республике общественные приемные «Патриотических сил Донбасса». Раз говорит – значит, знает о чем. Вроде бы действительно существует негласное указание мэрам городов, где открылись отделения «ПСД» принять меры к их закрытию. Теперь мэры сидят и думают, что делать, а, главное, как? Законных оснований для закрытия нет, а ослушаться нельзя. Потому что все знают – сейчас военное время. А в военное время приказ, вроде как, выше закона.

Парадоксально, но такое отношение к верховенству права кажется, готова поддержать и какая-то часть местного населения. А может просто абсолютно лояльные (до влюбленности) в местную власть средства массовой информации пытаются создать картину, в которой местное население готово претерпевать бесконечно, главное, чтобы потом, когда-нибудь, жизнь стала такой, какую им обещают. А пока они готовы умилятся и малому. Что-то подешевело, что-то открылось, куда-то настойчиво попросили прийти толпой и помахать флажками. Потом об этом скажут – «темпы государственно-политического строительства стахановские». И не поспоришь, потому что спорить нельзя.

Посмотрите телевизионные шоу на местных каналах – яркий образец современного политического плюрализма. Двое, трое, четверо во всем согласных друг с другом собеседника. Оппонентов нет. И все в записи. Чтоб не сболтнуть.

«Так нельзя, - говорят друг другу люди, еще не потерявшие окончательную связь со здравым смыслом и веру в него же. – Как может повредить обороноспособности обсуждение насущных и актуальных проблем общества?! Обороноспособности вредят коррупция, барство, чиновничье чванство и некомпетентность. А бороться с ними можно исключительно силой общественного мнения. Когда общественное порицание становится и неотвратимым, и действенным».

Отвечают – «Сейчас не время. Война. Вот победим, потом будет можно. А пока концерт».

Почему Донецк проиграл Киеву в феврале 2014 года? А ведь тогда, зимой, он проиграл, не отрицайте. Потому что неуклонными и планомерными стараниями местной власти, многолетним неустанным трудом общественное мнение в Донбассе перестало существовать как таковое. Лежало где-то в глубине, под многосантиметровым слоем красивого асфальта. Асфальтом было принято гордиться, а мнением нет. И в результате, когда в противовес ору киевского майдана нужно было выставлять что-то свое, то оказалось, что своего или нет, или оно не может похвастать такой же организацией, как у противника. Разучились.

В результате потеряли время, инициативу, энергию, и все это позже пришлось восполнять человеческими жизнями. А ведь в начале хватило бы такого же или сопоставимого по силе митинга, как на майдане, который бы показал – чем может закончиться попытка раздуть в стране пожар из использованных автопокрышек. Иногда ведь достаточно не силы, а всего лишь ее демонстрации.

Но такой митинг собрать было нереально. Жители Донецка знать ничего не хотели о судьбе их бывших земляков, которые перебрались в столицу и вымарывали из памяти воспоминания о своем донецком прошлом, как сводят татуировки люди, решившие начать новую жизнь.

И вот теперь, спустя два года войны, нахлебавшись горя, разрушений и смертей, Донецк вдруг решает отказаться от полученного урока и вернуться к тому, с чего все началось: никакого сплоченного общества, никакой инициативы, никакого мнения. Сверху расскажут, как жить.

История учит нас тому, что она ничему не учит.

Отчего же так происходит, отчего вдруг стала востребованной прежняя, понятная ушедшему было правящему политическому классу, картина мира, в которой «народ безмолвствует», а говорит за него раз и навсегда утвержденный список спикеров, состоящий из передовиков производства, да сервильной до оскомы молодежи. А еще из успевших привыкнуть к дорогим костюмам новоявленных политических лидеров и лиц из верхнего эшелона власти.

А всех остальных вроде бы и нет. Остальные представлены исключительно в блиц-опросах общественного мнения, когда телекамера выхватывает ошарашенного человека в толпе на улице и задает ему какой-нибудь обязательно непровокационный вопрос:

- Вам все нравится?

- Ну, в общем-то да, вот только…

- Спасибо! Поддержка 100%!

Даже в украинских медиа, неустанно и нещадно критикуемых здесь, уровень смелости и задиристости на несколько порядков больше, чем у местных. У тех, которые не боялись выезжать за репортажами под обстрелы и на передовую, но почему-то моментально потеряли гонор, когда речь зашла о том, чтобы начать покусывать и своих.

У нас Киев выискивает каждый недочет, нельзя им предоставлять лишнюю возможность. Есть такое мнение среди тех, кто по инерции считает, что мнение киевской газеты или сайта важнее, чем донецкой. Те, для кого Киев все еще столица, даже если они сто раз на дню поклянутся, что столица Донецк.
Но в Киеве журналисты кусают местную власть. И в Москве кусают, раз уж на то пошло. А в Донецке нет. 10 лет назад было нельзя. 5 лет назад было нельзя. И сейчас – тоже нельзя, нельзя, нельзя.

Так почему так происходит? Ответов несколько, но на поверхности лежит два. Может быть, оба они неправильные, тогда подскажите верный.

Так вот. Вариант один. Они возвращаются. Те, кто довел нашу землю до ручки, лишил ее политической воли, вскарабкался на спинах покорного населения к самым вершинам, а потом, в час «Х» решил не испытывать судьбу и улепетнул отсюда куда подальше. Переждать смутное время, когда чернь разносит барскую усадьбу и катается в хозяйской бричке. Пусть. Подождем. Потом сами же нам все заново и отстроят. Может быть, так рассуждали они, а теперь, вот, решили, что постепенно можно и назад. А для этого, нужно начать возвращать политический ландшафт в исходное состояние. Когда все под линеечку и по циркуляру или телефонограмме. «Обеспечьте явку. Под личную ответственность».

Вариант два. Никто не возвращается. Но натертые предыдущими задницами чиновничьи кресла оказались настолько пропитаны энергией чванства и вседозволенности, что постепенно, через место сидения пропитали ею новых хозяев. И те решили, что, а иначе-то нельзя. Вот система, которая работает, которую легко удержать в руках, которой несложно управлять. Две кнопки «можно» и «нельзя». Первую нажимать в крайнем случае. Вторую не отпускать. И все! Все!

К чему это приведет? Что за глупый вопрос. Неужели у людей, действительно, память как у аквариумных рыбок и уже через два года не осталось тут людей, которые в состоянии вспомнить, что было, чем продолжилось, и к чему привело?! Общество, состоящее из покорных и молчаливых, обязательно проиграет конкуренцию тем, кто умеет ставить цели. Общество, умеющее выявлять свои проблемы в конструктивном диалоге граждан и власти, всегда будет здоровее того, что научилось прятать хвори за парадными заголовками и постановочными фото на газетных полосах. Смелое общество всегда будет сильнее. Это аксиома.

Вы же пережили войну! Почему вы боитесь мира?