Свадьба в русской деревне.
Автор Александр Гутин.
Однажды я был свидетелем на свадьбе. Больше я никогда свидетелем на свадьбе не был, но однажды был. И не был больше свидетелем не потому, что меня туда не звали, а потому что, спасибо, конечно, но "идитенахуй", вот почему. Свидетель на русской свадьбе это вам не милый шафер из американского кино, где пастор или раввин венчает молодых, пока все утирают слезу умиления, шепчут "Соу свит!", "Соу эвесом!" и блюют сердечками.
Русский свадебный свидетель это суровый бодигард, готовый на всёю. Он обязан охранять бухую в мелкую труху невесту от похищения еще более бухими гостями, пить из ее туфли сорокового размера водку если жених уже ужрался и залип под столом, принимать активное участие в драках и хлопать жопой шарики на конкурсах колхозного тамады.
Так вот. Это явно не моё.
Свадьба, о которой пойдет речь, происходила во дворе частного поселкового дома и состояла из почти сотни голов местной пьяной элиты, механизаторов и трактористов. Самым творческим работником на свадьбе была бухгалтер местной администрации по фамилии Селиванова.
Я никогда не был механизатором. Я даже на трактор залезал один раз и два раза видел плуг. Оба раза в музее. Плуг мне не понравился, трактор тоже. Не то, чтобы я против сельского хозяйства, просто оно против меня.
Но мой однокурсник Валя Сидоров женился на девушке Вале. Не шучу. Валентин и Валентина, блин. Тот Валя, который жених был хорошим городским мальчиком, не смотря на то, что Сидоров, а не какой-нибудь Гольдштейн, а та Валя, которая невеста была родом из аутентичной деревни с навозом, коровами и пьяными мужчинами в рваных телогрейках и арматурой в руках.
Хотя фамилия у нее была, не поверите, Пожарская. Просто пиздец княгиня. Барышня-крестьянка, блядь
Родня невесты настояла на свадьбе в родных пенатах. Типа хули у вас там в городе, даже водка из денатурата. А у нас, в деревне, все свое. Огурчики, помидорчики, самогон из той самой телогрейки и куриного говна. Экология! Красота!
Валя, который жених, немного поплакал, и мы поехали.
Меня, как свидетеля, посадили рядом с молодыми на доску, которая символизировала скамью.
Спиной я был прижат к стене дома и находился в перманентном ахуе от всего этого безумного сельсовета. Люди ели, пили, дрались, смеялись, ругались, целовались, орали и танцевали не вставая из-за стола. Причём очень часто эти действия происходили одновременно.
Это была какая-то неибическая неведомая мне форма жизни. Органический хаос. Кристальный абсолют сала и голенища. Перепетуум Мобиле. Парад, блядь, планет.
Трое гостей были со сдержанной жестокостью отпизжены, что не мешало им целоваться и блевать, пятеро, как мне показалось, перетрахались не вставая с табуреток, остальные исполняли такое, что я даже не знаю, как это называется.
Мне очень хотелось писать. С ударением на второй слог. В смысле в туалет. Но вылезти из-за стола я не мог.
Во первых, чтоб вылезти мне надо было поднять весь этот кипящий жизнью и энтузиазмом термитник, за что меня могли бы просто убить нахуй не отрываясь от салатов и бутылок.
А во-вторых меня за гениталию периодически хватала невеста, путая лево и право. Потому что с одной стороны ее сидел новообращенный муж, а с другой я.
Почему-то меня посадили рядом с ней, а свидетельницу рядом с женихом. Логика, наверное, какая-то была, но я её не смог просчитать. Там вообще ничего нельзя было просчитать и предугадать. Внезапность и безумие. Энергия и неуправляемый поток сознания. Вот каков девиз был у этой свадьбы.
Пьяная невеста Валя в забытье меня хватала ха ширинку мертвой хваткой, и мне шепотом, чтобы избежать конфликтов и ненужной огласки приходилось шепотом объяснять ей, что, мол, так и так, Валя, жених сидит несколько в другой стороне, а это чужая ширинка, то есть моя, и хватать за нее прямо на свадьбе не очень красиво даже с учетом местного колорита. Вот после свадьбы, пожалуйста, милости просим, а пока вам надо схватить воооон ту ширинку, которая находится с противоположной стороны. Уж не побрезгуйте, сами же выбирали. Будьте так добры. Спасибо, пожалуйста.
Но в туалет мне хотелось невероятно. Я чувствовал, что край уже вот он. И так больше нельзя. Знаете, как это бывает? Вы вдруг понимаете, что дошли до этого края. И вам уже не важно, что скажет "княгиня Марья Алексеевна", похуй. И тут я подумал. Если все эти люди ведут полную непонятного смысла и кинетической энергии жизнь не вставая со скамьи, то чем я хуже. И я сделал то, что сделал.
А именно я посцал под стол. Извините за излишние физиологические подробности. Форменным образом вынул то, к чему так стремилась нетрезвая невеста, ошибочно путая ширинка, и того-с, посцал. И знаете, мне не стыдно. Если вы меня осуждаете, то у вас нет сердца.
Невеста Валя внезапно удивленно вскинула бровь и сказала, что ей кажется начался дождь и у нее помокрели ноги. Я не сознательно исказил слово. Она так и сказала "помокрели".
Я быстро нашёлся и сказал, что это вовсе и не дождь, что наверное кто-то что-то разлил. Наверное водку. На счастье, как говорится.
-Как это разлили водку?!- воскликнул внезапно проснувшийся брат невесты.
И стол затих. Воцарилась тишина. Зловещая, гробовая тишина. Я видел, как пудовые кулаки брата невесты сжимались, кроша зажатый в одном из них граненый стакан.
Слышно было как жужжит муха, случайно нырнувшая в квашенную капусту. В воздухе пахло грозой. И я опять захотел в туалет. Причем не только по-маленькому.
Тишина казалось угрожающей. Мужчины привстали, а женщины в испуге закрыли руками рты.
-Нихуя себе!- выкрикнул кто-то.
-Вы знаете, показалось! Да нет же, никто ничего не разлил- сказал я побледнев- Показалось просто. Наверное был все таки небольшой дождик. Малюсенький. А водку никто не разливал вовсе.
-Не разливал, говоришь? Ты это...ты, сука, так не шути больше, шутник, блядь- сказал брат невесты и опять уснул, уронив лицо в квашенную капусту с мухой.
И стол опять загалдел и зашумел. Кто-то целовался, кто-то кого-то бил. Словом, свадьба, как свадьба.
