«Президент погибает на своем посту»

11 сентября исполняется 39-я годовщина военного переворота в Чили.
По этому случаю мне представляется целесообразным поведать о том, что представлял из себя свергнутый чилийский президент Сальвадор Альенде, и о некоторых обстоятельствах его гибели, которые выяснились спустя много лет после его смерти, но по сей день окружены плотной завесой молчания в “прогрессивной” печати.

15 января 2006 года во втором туре президентских выборов в Чили уверенно победила глава левоцентристской коалиции Мишель Бачелет. Мало того, что 54-летняя Бачелет – социалистка. Ее семья входила в ближайшее окружение Сальвадора Альенде и после краха его революции и гибели самого президента бежала не в какую-нибудь там буржуазную Францию, а в оплот ортодоксального социализма – ГДР.

Неудивительно, что победа Мишель Бачелет вызвала бурное ликование на социалистической улице. Нового президента Чили засыпали восторженными приветствиями и поздравлениями видные левые деятели со всего мира. И лишь Фидель Кастро никак не отреагировал на триумф своей единомышленницы.

Чем объяснить странное молчание кубинского “комманданте»? Не тем ли, что незадолго до триумфа чилийской социалистки в Париже вышла книга, где весьма доказательно утверждается, что кумир Мишель Бичелет и ее предшественник на посту президента Чили — Сальвадор Альенде – не покончил с собой, как объявила чилийская военная хунта, и не пал смертью храбрых в неравном бою с мятежниками, как утверждала кубинская пропаганда, а был убит по приказу Кастро?

“Куба Ностра: государственные тайны Фиделя Кастро” принадлежит перу известного французского журналиста Алена Аммара, специалиста по Латинской Америке вообще и по Кубе в особенности. Книга основана на показаниях двух бывших сотрудников кубинской службы безопасности — Хуана Вивеса и Даниэля Аларкона Рамиреса.

Хуан Вивес — племянник марионеточного “президента” Кубы Освальдо Дортикоса Торрадо, которого в 1983 году, как утверждает Вивес, “принудили покончить с собой”. Племянник Освальдо Дортикоса бежал в Европу четырьмя годами ранее. По его словам, он узнал об обстоятельствах гибели чилийского президента из первых рук – от главного телохранителя Сальвадора Альенде. Беседа состоялась в ноябре 1973 года в баре отеля “Гавана либре”, излюбленном “водопое” сотрудников органов безопасности Кубы.

11 сентября 1973 года. Восставшая армия осаждает президентский дворец “Монеда”. Приближенные Альенде и он сам охвачены паникой. Альенде просит у командира подразделения, готовящегося к штурму дворца, серию кратковременных перемирий, получает их и в конце концов принимает решение прекратить сопротивление. Он мчится по коридору второго этажа с криком “Будем сдаваться”. Оповестив подчиненных о своем намерении, Альенде возвращается в свой кабинет, где его поджидает начальник его личной охраны, сотрудник службы безопасности Кубы Патрисио де ла Гардия…

Кубинская разведка создала в Чили обширную агентурную сеть. В числе прочих был завербован глава президентской пресс-службы Аугусто Оливе (агент “Перро”), благодаря которому все мысли и настроения президента Чили практически мгновенно становились известны Гаване. Оливе дал знать своему кубинскому патрону, что Альенде намеревается просить убежища в посольстве Швеции и поручил ему договориться со шведами.

Такого позорного бегства с поля боя своего союзника Кастро не мог допустить ни в коем случае и отдал соответствующий приказ. Когда президент Чили вошел в кабинет, начальник его личной охраны схватил Альенде, силой усадил его за письменный стол и с криком “Президент умирает на своем посту” прошил ему голову автоматной очередью (вот и разгадка доселе непонятной детали легенды о самоубийстве Альенде – будто он покончил с собой из автомата).

Затем кубинец положил на труп убитого свой “АК-47” – пусть думают, будто Альенде погиб, отстреливаясь от мятежников, – и бегом спустился на первый этаж, где собирались другие эмиссары “острова свободы” при дворе Альенде. Когда вся группа была в сборе, кубинцы покинули горящее здание дворца и в гробовом молчании быстрым шагом двинулись к своему посольству, находившемуся всего в нескольких минутах хода.

В книге Аммара подробно описываются последние месяцы существования режима Альенде и раскрывается, в какой степени правительство “Народного единства” было пронизано кубинской агентурой. Благодаря сотням своих агентов, проникших во все ключевые ведомства и в окружение президента и его министров, завербовавших даже многих из его ближайших друзей и приспешников, Фидель Кастро держал все нити и фактически полностью контролировал ход событий в Чили.

В начале 50-з годов Альенде, будучи главой чилийской Социалистической партии, вступил в альянс с запрещенной компартией. Однако коммунисты не жаловали своего нового союзника, описывая его как “демагога”, “безвольного и непоследовательного политика” с маоистским уклоном. Альенде бывал в Китае и восторгался Мао Цзедуном, ставя его в один ряд с Марксом, Энгельсом и Лениным.

В силу этого, поясняет Вивес, Сальвадор Альенде не фигурировал в дальних планах своего кубинского патрона.На роль своих ставленников в Чили Кастро и начальник кубинской разведсети в Латинской Америки Пинейро (несколько лет назад скончавшийся на Кубе от инфаркта) предназначали трех коммунистов из террористической организации под названием “Народное движение революционных левых” (испанская аббревиатура MIR): лидера группы Мигеля Энрикеса, его заместителя Паскаля Альенде и дочь президента Беатрис Альенде, (она умерла на Кубе в 1974 году).

Судьба Сальвадора Альенде была фактически решена после неудачной попытки военного переворота 29 июня 1973 года – прикидки сентябрьского мятежа. Когда в Гаване стало известно, как перепугались соратники президента Чили, Альенде было дано понять, что в следующий раз в аналогичных обстоятельствах он не должен ни сдаваться, ни пытаться спрятаться в каком-либо посольстве.

“Президент Чили должен погибнуть как герой. Любое другое поведение, трусливое или просто менее героическое, будет иметь самые пагубные последствия для дела революции во всей Латинской Америке”, — наказывал Фидель Кастро своему чилийскому союзнику. Но, не очень доверяя его доблести, Кастро отдал приказ Патрисио де ла Гардия “ликвидировать Альенде, если тот в самый последний момент поддастся страху”, — рассказывает Хуан Вивес.

Но почему он молчал все эти годы? Вивес поясняет, что “высовываться было опасно”, и к тому же никто не мог подтвердить его версию событий. Нетрудно было предвидеть, что в отсутствие дополнительных доказательств прогрессивные круги предадут разоблачителя анафеме как пниочетовского клеврета, гнусного клеветника и бессовестного лжеца. Однако в начале нулевого десятилетия стало известно, что в Европе находится другой бывший кубинский разведчик – Даниэль Аларкон Рамирес по кличке «Бенигно», один из трех уцелевших членов партизанского отряда Че Гевары, разгромленного в Боливии.

Ален Аммар разыскал Бенигно, и тот полностью подтвердил все, что рассказал Хуан Вивес. И тот и другой были засланы кубинской разведкой в Чили при Сальвадоре Альенде, и тот и другой лично знали президента Чили и членов его семьи, и тот и другой услышали об истинных обстоятельствах смерти Альенде из уст самого убийцы – Патрисио де ла Гардия.

Между прочим, откровения кубинских перебежчиков не должны были бы удивлять. На следующий день после переворота в Чили, 12 сентября 1973 года, ряд агентств печати, включая французское АФП, кратко сообщили, что Альенде был убит несколькими выстрелами в упор. В репортаже, напечатанном газетой “Монд”, говорилось: “По сведениям из источников в правых кругах Чили, президент Альенде был убит своим личным телохранителем после того, как он попросил пятиминутное перемирие, чтобы сдаться воинскому подразделению, осаждавшему президентский дворец”.

Ален Аммар поясняет, что это сообщение было замолчано и вычеркнуто из анналов истории, поскольку оно было всем не по нутру — “и единомышленникам Альенде, и чилийским левым, и их друзьям за границей, и чилийским генералам, и в особенности Фиделю Кастро”.

Не исключено, что версия, изложенная в книге “Куба Ностра”, будет в дальнейшем подтверждена показаниями других кубинских перебежчиков и документами, хранящимися за пределами Кубы. Вивес и Аларкон сообщили, что конце 80-х годов Патрисио де ла Гардия проходил по делу генерал-майора Арнальдо Очоа, репрессированного Фиделем Кастро, которому огромная популярность командующего кубинским экспедиционным корпусом в Африке была как кость в горле.

Все участники процесса, осужденные по сфабрикованным обвинениям, были казнены, но бывший телохранитель президента Чили избежал смертного приговора, отделавшись тридцатилетним тюремным сроком. Как утверждают оба кубинских перебежчика, дальновидный де ла Гардия поместил на хранение в одном из банков Панамы подробное описание некоторых особенно неблаговидных “художеств” кастровского режима, в том числе и убийства Сальвадора Альенде, с наказом опубликовать его в случае своей смерти.

Автор взрывоопасного документа известил о его существовании своего “верховного вождя”. Предупреждение подействовало — Патрисио де ла Гардия спасся от смерти, в то время как его брат Тони и еще два сотрудника разведки были расстреляны вместе с генералом Очоа 13 июля 1989 года.

(Как тут не вспомнить историю побега на Запад руководителя операций НКВД в республиканской Испании Александра Орлова! Став невозвращенцем, он написал Сталину письмо с предупреждением, что если тот тронет его родителей, он, Орлов, предаст гласности ряд вопиющих преступлений сталинского режима, в частности, кражу советской разведкой золотого запаса Испании. Сталин по достоинству оценил угрозу со стороны опасного перебежчика: его родители мирно прожили остаток своей жизни, никто их не беспокоил.)

Агент по кличке “Лидер”

Но “Куба ностра” – не единственная публикация, содержащая сенсационные разоблачения, в которых фигурируют Фидель Кастро, покойный президент Чили и многие другие герои латиноамериканского революционного эпоса. Хотя гробовое молчание прессы, которым была встречена книга Аммара (насколько мне известно, до сих пор не переведенная на английский), было уготовано и книге “Мир плыл нам в руки: КГБ и борьба за Третий мир”, написанной бежавшим на Запад бывшим начальником архивного отдела КГБ Василием Митрохиным в соавторстве с известным английским историком Кристофером Эндрю.

Авторы пишут, что после прихода Фиделя Кастро к власти на Кубе советское руководство уверовало в то, что сможет одержать победу над Западом без опасности прямой конфронтации — перенеся поле битвы в Третий мир и оседлав волну национально-освободительных движений в развивающихся странах (тогда их еще называли более точно и нелицеприятно – слаборазвитыми). Одни из таких движений были изначально созданы советской разведкой, другие возникли сами по себе, но впоследствии попали под советский контроль.

Архив Митрохина свидетельствует, что КГБ практически не помогал Кастро до того, как тот захватил власть. Однако, как только выяснились умонастроения нового кубинского лидера, не теряя ни минуты, советская разведка взялась за дело. Уже спустя три месяца в документах “органов” Кубе присваивается красноречивое кодовое наименование “Аванпост”, и резидентура КГБ в Гаване устанавливает тесные связи с кубинским руководством. Одновременно на Кубе создается обширная советская тайная агентура с задачей шпионить за новым режимом. Агентура работала достаточно активно, если судить по тому факту, что в одном только 1974 году в Москву от нее поступило 269 донесений.

Хотя в 677-страничной книге лишь 130 страниц посвящены Латинской Америке, в ней содержится немало сенсационных разоблачений. В частности, оказывается, что легендарный президент Коста-Рики Хосе Фигерес Феррер по прозвищу “Дон Пепе” был советским агентом. “Спаситель отечества”, как молитвенно называют по сей день покойного Фигереса его поклонники, получил от КГБ 300 тысяч долларов на свою предвыборную кампанию 1970 года.

Еще 10 тысяч ему было выплачено после выборов. В целях конспирации платеж был оформлен в виде покупки пакета акций принадлежавшей президенту газеты. В книге Митрохина-Эндрю отмечается, что после своего избрания Дон Пепе предпочитал общению с советским послом регулярные встречи с резидентом КГБ в Сан-Хосе, соблюдая при этом максимум предосторожностей.

Агентом КГБ был и основатель никарагуанского сандинистского движения
(Национально-освободительный фронт им. Сандино) Карлос Фонсека, который проходил на Лубянке под кодовым именем “Гидролог”. Но особой ценностью в глазах его московских хозяев обладал другой агент КГБ, которому было присвоено кодовое имя “Лидер”. Кто же скрывался под этой кличкой? Не кто иной, как наш старый знакомый – кумир прогрессивного человечества, страдалец и мученик за дело мира и социализма, президент Чили Сальвадор Альенде.

Вывезенное Митрохиным досье Альенде из архива КГБ свидетельствует, что он попал на заметку “органов” еще в 50-х годах, а “регулярные контакты” с ним были установлены в 1961 году, когда в Сантъяго открылось советское торговое представительство в качестве прикрытия для шпионских операций. В одном донесении указывается, что Альенде “проявляет готовность сотрудничать с нами на конфиденциальной основе и оказывать нам всемерное содействие… ибо он считает себя другом Советского Союза”. После этого Сальвадор Альенде регулярно снабжал секретной политической информацией своих кураторов из КГБ, в частности, Святослава Кузнецова.

Кузнецов был специально переведен из Мехико в Сантъяго для поддержания контактов с Альенде и координирования тайных операций. Но Альенде сотрудничал с советской разведкой не только из идеологической симпатии. Он потребовал платы за свои услуги, и КГБ пошел навстречу ценному агенту. В те годы советская разведка тратила на операции в Чили больше, чем во всех других странах Латинской Америки.

В списке чилийских расходов КГБ отдельной строкой прописана стипендия в размере 50 тысяч долларов в год, выплачивавшаяся лично Альенде, у которого пламенная теоретическая любовь к пролетариату гармонично уживалась с аристократическими замашками и необузданным пристрастием к прекрасному полу. Всего за годы его сотрудничества с КГБ Альенде было выплачено 420 тысяч долларов.

Святослав Кузнецов договаривался о встречах со своим дорогостоящим чилийским агентом через посредство личной секретарши и главной любовницы Альенде Марии Контрерас Белл, которая проходила в списках агентов КГБ под кодовым именем “Марта”. Советская разведка также поддерживала тесные контакты с женой Альенде Ортенсией и дочерью Беатрис, как в Чили, так и во время их частых наездов в СССР.

КГБ приложил руку и к успеху своего агента на выборах 1970 года, где Альенде баллотировался как кандидат ”Народного единства” – коалиции коммунистов, социалистов и нескольких мелких партий радикального толка. Советская разведка подкупила ряд популярных чилийских политиков, чтобы они сняли свои кандидатуры, тем самым расчистив кандидату левого блока путь к власти. Оппозиция раскололась, и лидер “Народного единства” победил на выборах, набрав всего 36,2% голосов.

Как явствует из досье Альенде, после его воцарения Москва предложила новому президенту реорганизовать вооруженные силы и разведывательную службу Чили, а также наладить прямые связи между разведками обеих стран. В донесении куратора “Лидера” Святослава Кузнецова говорится, что президент Чили “благосклонно отнесся к моим предложениям”. Альенде даже предложил направить группу своих доверенных помощников в ряд стран Латинской Америки с тем, чтобы они составили отчет о положении в регионе и представили его в КГБ.

Любопытно, что в досье Сальвадора Альенде ни словом не говорится о причастности американских спецслужб к военному перевороту в Чили. Но, зная, что любой навет о «происках ЦРУ» будет с энтузиазмом подхвачен “прогрессивной общественностью”, КГБ провел операцию по дезинформации под кодовым наименованием “Тукан”. В ходе этой операции было сфабриковано и запущено по каналам дружественной печати письмо о якобы причастности ЦРУ к репрессивной кампании, которую повели чилийские органы безопасности после пиночетовского переворота.

Операция увенчалась полным успехом: фальшивке поверили даже некоторые сравнительно беспристрастные журналисты, не говоря уже о левых, которые приняли ее на ура. В книге Митрохина-Эндрю с изумлением отмечается, что в 1976 году “Нью-Йорк таймс” поместила 66 статей о нарушениях прав человека в Чили и лишь четыре о неслыханной гекатомбе в Камбодже. Авторы не могут найти объяснения подобному “поразительному дисбалансу”.

Что же тут непонятного? В конце концов, Пол Пот истребил всего-то 2 миллиона своих соотечественников – не более трети населения Камбоджи. Стало быть, две трети он пожалел и не велел казнить. Перед лицом такого вопиющего гуманизма как-то неловко было придираться к подобным мелочам, так ведь?                         https://viktorvolsky.wordpress.com/2012/09/09/загадка-смерти-альенде/