Китайский дебют Байдена
«Первое, о чём следует сказать, это что войны с Китаем, вероятно, не будет», — такими словами начинается колонка Николаса Кристофа, колумниста The New York Times с двадцатилетним стажем и лауреата двух Пулицеровских премий, одну из которых он получил за освещение событий 1989 года на площади Тяньаньмэнь. Это немного напоминает анекдот про учителя, который проводил уроки по принципу: сначала ошеломить, потом заинтересовать, а уж потом объяснить. Разве США собирались воевать с Китаем? Разве такой поворот событий вообще стоял на повестке дня?
Про торговую войну, развязанную Трампом, все в курсе, но Кристоф пишет совсем не о ней: «Соединённые Штаты, скорее всего, будут втянуты, возможно, в самую опасную конфронтацию с другой ядерной державой со времён Кубинского ракетного кризиса». Иными словами, речь идёт даже не о холодной войне, а о вполне «горячем» конфликте. Рассматриваются варианты: китайские войска вторгаются на один из контролируемых Тайванем, но расположенных ближе к берегам КНР островов (Пратас или Цзиньмэнь); субмарины китайского флота перерезают подводные интернет-кабели, связывающие Тайвань с материком; Си Цзиньпин приказывает начать кибератаку, чтобы обрушить банковскую систему острова… Конечно, оговаривается Кристоф, большинство экспертов не считают такой сценарий вероятным (не говоря уже о полномасштабном вторжении), но риск всё же очень велик, куда больше, чем в предыдущие десятилетия «отчасти потому, — пишет Кристоф, — что Си — самоуверенный и рисковый хулиган, который считает, что Соединённые Штаты находятся в упадке».
Тут начинается самое интересное. Большинство экспертов, касающихся этой проблемы, признают, что авторитет США в мире и в странах Тихоокеанского региона в частности действительно пошатнулся. «Изнурительная политическая поляризация Америки подорвала её международный авторитет», — пишет, например, профессор Брахма Челлани из Нью-Дели (между прочим, уважаемый в Индии учёный). Но кто виноват в этой поляризации? Демократический катехизис требует ясного и недвусмысленного ответа: конечно, во всём виноват Трамп! Однако именно в случае с Китаем обвинить Трампа сложно, даже если и очень хочется. Не зря статья профессора Челлани называется «По отношению к Китаю Байден должен быть как Трамп». Да, конечно, американское общество сильно расколото, поляризовано, касается это и политической элиты. Но есть одна сфера, в которой достижим широкий двухпартийный консенсус: необходимость противостоять Китаю. «Трамп, — утверждает Челлани, — это понимал… Его жёсткая политика в отношении Китая — это его самое важное и конструктивное наследие во внешней политике. Если Байден не будет придерживаться аналогичного подхода, подрыв мирового лидерства США станет неизбежным».
Сами американцы об этом неудобном факте пишут гораздо сдержаннее и, разумеется, не забывая лягнуть экс-президента. «Администрация Трампа была права, поменяв отношение к Китаю, но то, как она это сделала, было саморазрушительно, очень непоследовательно и спонтанно», — сквозь зубы признаёт Пол Хэнли — один из крупнейших в США специалистов по Китаю, отвечавший за отношения с этой страной в Совете национальной безопасности при Буше и Обаме.
Однако с тем, что Трамп вёл себя с Китаем жёстко — иногда даже слишком, — не могут спорить даже его враги. Что же касается Байдена, уверенности в его жёсткости пока нет ни у кого. Больше того, если верить популярной среди сторонников Трампа конспирологической версии, Байден и вся его семья находятся «в кармане» у китайских коммунистов якобы благодаря своим коррупционным схемам (учитывая деловую неразборчивость Большого Парня, ничего особенно невероятного в этой версии нет).
Да что там конспирологи! Даже весьма влиятельные сенаторы-республиканцы прямо обвиняют администрацию Байдена в заигрывании с Коммунистической партией Китая.
«Одна из действительно тревожных тенденций, ставшая заметной на прошлой неделе, — сказал в программе Fox News Primetime сенатор Тед Круз, — когда кандидаты Байдена (на посты в администрацию. — К.Б.) следовали один за другим, — это тёплые объятия Китая… Один из самых драматических сдвигов, которые произойдут в следующие четыре года, — это то, что администрация Байдена залезет в постель к Китаю. Вы посмотрите на кандидатов, которых выдвигает Джо Байден, — у них есть тревожная особенность быть апологетами Коммунистической партии Китая».
Преувеличение? Возможно. Но основания для тревоги у сенаторов всё-таки есть: кандидат на пост министра торговли, губернатор Род-Айленда Джина Раймондо во время слушаний в сенате отказалась подтвердить, что оставит в силе санкции против китайского телекоммуникационного гиганта Huawei. При Трампе эта компания и 70 связанных с ней фирм попали в чёрный список: они не могли закупать у американских производителей компоненты и технологии без одобрения сделок властями США. Так, китайский гигант был вынужден отказаться от использования ОС Android и фирменных сервисов Google, причём не только на территории Америки, но и во всём мире, — и понёс колоссальные убытки. И вот теперь вероятный министр торговли в администрации Байдена отказалась пообещать сенаторам, что оставит Huawei под запретом. «Именно эту новость так долго ждали в Пекине», — ехидно написал в своей колонке в The Wall Street Journal Карл Роув, бывший старший политический советник Буша-младшего.
Волнуются не только республиканские политики, находящиеся в оппозиции к президенту-демократу, но и академические эксперты. Эрик Сэйерс из Американского института предпринимательства в интервью Financial Times признал, что «беспокойство по поводу того, какой курс изберёт Байден в отношении Китая, очень сильно… существуют серьёзные опасения по поводу возврата к подходу Обамы середины 2010-х годов».
Что же это был за подход?
Ещё в 2009 году США активно соблазняли Китай перспективами создания механизма двойного управления мировой политикой, в котором Пекину отводилась бы роль формально равноправного, а на деле, конечно же, младшего партнёра (так называемая концепция «Большой двойки», или G2). Но потом Обаму холодно встретили в Пекине — несмотря на то, что прогрессивный президент, чтобы не дразнить китайское руководство, даже отказался от встречи с Далай-ламой XIV, и недвусмысленно дали понять, что к такому союзу с США Китай не готов.
После этого в отношениях двух держав начался новый этап — этап «тихоокеанского сдерживания Китая». Хотя это и звучало грозно, но Трамп, в общем, был прав, когда ещё в далёком 2011 году говорил: «Китай не наш друг. Они — наши враги. А мы ведём себя с ними так, как если бы они были нашими друзьями, а они снимают с нашего президента последнюю рубашку. И к несчастью, с нас с вами тоже, потому что страдает-то наша страна».
Да и могло ли быть иначе, если могучий процесс деиндустриализации Америки, запущенный ещё при Клинтоне, подразумевал перенос производственных мощностей с территории США на территорию Китая и других стран Юго-Восточной Азии?
Как раз тогда, при Обаме, и достиг своего пика дисбаланс торговых отношений между Вашингтоном и Пекином, с которым — ценой огромных усилий — справился за четыре года своего президентства Трамп. Да и выход из Парижского соглашения по климату, за который Трампа проклинали все либералы и защитники окружающей среды в мире, должен был прежде всего исправить диспропорцию между двумя странами.
Трамп считал, что Китай будет только наращивать своё производство, в то время как США под гнётом Парижского договора должны будут свои индустриальные мощности сокращать.
Все эти достижения эпохи Трампа Байден перечеркнул в первые же дни пребывания в Овальном кабинете. Так что у тех, кто опасается возврата ко временам Обамы, в общем, есть основания для беспокойства. Правда, и в окружении Байдена есть люди, считающие, что политику прежней администрации на китайском направлении не худо бы продолжить. На слушаниях в сенате США, где утверждалась кандидатура нового госсекретаря, Энтони Блинкен — тёртый калач, работавший заместителем советника по национальной безопасности и заместителем госсекретаря при Обаме, — честно признал, что Трамп был прав, проявляя жёсткость в отношении Китая (а меры по противодействию исламскому терроризму в СУАР назвал «геноцидом» уйгурского населения).
Госдеп вынес суровое предупреждение Пекину после того, как китайские истребители и бомбардировщики вторглись в зону ПВО Тайваня и смоделировали атаку на находящийся поблизости американский авианосец «Теодор Рузвельт» — всего через три дня после инаугурации Байдена. А советник президента по национальной безопасности Джейк Салливан, выступая в Американском институте мира, заявил, что Китай должен заплатить за то, что он делает в Синьцзяне и Гонконге, а также за «воинственность и угрозы» по отношению к Тайваню. «Президент Байден [и его команда] готовятся к отличному старту в Китае», — неожиданно похвалил преемника О’Брайен, последний советник по национальной безопасности Трампа, известный своей ястребиной позицией в отношении Пекина.
С другой стороны, сам Байден в отношениях с Пекином пока демонстрирует если не мягкость и дружелюбие, то явное нежелание идти на обострение.
Вот лишь один пример. В ноябре прошлого года — уже после выборов — Дональд Трамп издал указ, запрещающий американским бизнесменам, пенсионным фондам и корпорациям инвестировать в китайские компании, связанные (точно или предположительно) с китайской армией. В чёрном списке оказалось 44 фирмы, а крайний срок для прекращения операций с их ценными бумагами был установлен на 28 января 2021 года. Но 27 января Управление по контролю за иностранными активами Минфина США продлило этот срок ещё на четыре месяца, до 27 мая. Почему? Официально — чтобы избежать турбулентности на финансовых рынках.
Неофициально… достаточно сказать, что в чёрном списке были такие монстры, как нефтяной гигант China National Offshore Oil Corporation, ведущий китайский производитель микросхем SMIC и производитель смартфонов Xiaomi. А китайские телекоммуникационные гиганты China Mobile, China Telecom и China Unicom спустя несколько часов после инаугурации Байдена попросили Нью-Йоркскую фондовую биржу пересмотреть вопрос об их исключении из списка американских депозитарных акций АDS и разрешить торговать их акциями в Нью-Йорке «на время проведения проверки». Цена вопроса — сотни миллионов долларов (а возможно, и миллиарды). Разрешение, кстати, было дано.
Сейчас можно с уверенностью сказать лишь одно: у администрации Байдена отсутствует чёткое понимание, как следует вести себя с Китаем. «О, кстати, у нас нет китайской стратегии. Я просто не уверен, что мы справимся с этой задачей», — не без сарказма пишет Николас Кристоф, ссылаясь на 80-страничный доклад, опубликованный в конце января Атлантическим советом под названием «Более длинная телеграмма: к новой американской стратегии в отношении Китая». Название многозначительное: «длинной телеграммой» назывался доклад советника американского посольства в Москве Джорджа Кеннана, отправленный им в 1946 году госсекретарю США.
В этом докладе (действительно отправленном телеграммой) Кеннан обосновывал стратегию «сдерживания СССР», которая и легла в основу послевоенных отношений двух сверхдержав.
«Более длинная телеграмма» в основном повторяет идеи Кеннана почти восьмидесятилетней давности: согласно этому документу, Вашингтон должен всемерно сдерживать рост влияния Пекина, проведя для него красные линии и ведя идеологическую войну с «коммунистическим Китаем» как внутри, так и вовне США. Для этого нужно… «создать государственный механизм для разработки, согласования и реализации такой стратегии» на ближайшие 30 лет. То есть 80 страниц подробнейшего документа — это не стратегия, это только заявление о намерениях такую стратегию создать!
Пожалуй, самое любопытное в этом документе — пункт, касающийся прискорбной для США необходимости «изменить баланс… отношений с Россией, нравится им (Штатам. — К.Б.) это или нет. Эффективное укрепление союзов США имеет решающее значение, так же, как и отделение России от Китая в будущем. То, что России позволили полностью погрузиться в стратегические объятия Китая в последнее десятилетие, останется в веках величайшей геостратегической ошибкой сменявших друг друга администраций США».
Вернётся ли Байден к курсу Обамы, заигрывавшему с Китаем, или продолжит жёсткую линию своего предшественника — его главной целью в любом случае будет сохранение геополитического лидерства Америки. А без отрыва России от Китая справиться с набирающим силу геополитическим соперником у США не получится, прозрачно намекает автор «Более длинной телеграммы». И тут к нему, пожалуй, стоит прислушаться, тем более что тактика «разделяй и властвуй» всегда была характерна для дипломатии Вашингтона.
