Когда речь заходит о недемократичности политической системы Белоруссии, эксперты обычно вспоминают о несменяемости президента Александра Лукашенко, карикатурности белорусского парламента и репрессиях в отношении представителей прозападной оппозиции. Названные несовершенства, безусловно, имеют место, однако следует отметить ещё один существенный изъян белорусской политической жизни, о котором почему-то не принято говорить, – в Республике Белоруссия нет политических сил, представляющих интересы пророссийской части белорусского общества, которая составляет значительный процент населения Белоруссии.

Антирусский характер прозападной оппозиции (вот уже более 20 лет безуспешно борющейся с «режимом Лукашенко») вполне очевиден. Программы всех белорусских либеральных и националистических партий, составляющих титульную оппозицию, включают в себя два основных пункта: геополитический выбор Белоруссии в пользу Запада и расширение сферы применения белорусского языка. Наиболее радикальной является программа Консервативно-Христианской Партии – БНФ (лидер – Зенон Позняк), считающей себя продолжательницей дела возникшего в период Перестройки Белорусского народного фронта «Возрождение», первой белорусской националистической организации. Вот небольшой отрывок из программного документа КХП-БНФ: «Двести лет российской оккупации вызвали огромные разрушения и потери белорусской культуры. Белорусский народ пережил ужасный геноцид и беспощадную политику денационализации, но не потерял свои главные ценности культуры и духовные традиции существования»[1].

Президента Лукашенко в России принято считать главным в Белоруссии русофилом. Более того, в 90-х годах российские коммунисты наделяли «батьку» некой эталонной «русскостью», отсутствующей, по их мнению, у руководства РФ. В этой связи забавно, что в самом начале 90-х годов, на волне национально-демократического подъёма, Лукашенко едва не возглавил Белорусский народный фронт. Валерий Карбалевич в своей книге «Александр Лукашенко: политический портрет» пишет: «В полном соответствии с тогдашним политическим размежеванием в обществе, Лукашенко, находясь в стане демократов, не мог не поддерживать «парад суверенитетов», передачу властных полномочий из союзного центра в республики. Вполне естественно, следуя логике событий, его позиция была близка политической платформе Белорусского народного фронта. Он приходил на заседания парламентской фракции этой оппозиционной организации и даже предлагал себя в качестве её руководителя. «Что… касается БНФ, должен заметить, что позиция его представителей… конструктивна, и я не сталкивался ни разу с экстремизмом БНФ», – говорил он в 1990 году. На одном из митингов оппозиции в Могилёве он выступал вместе с лидером БНФ З. Позняком. Лукашенко тогда призывал поддержать претензии национальных демократов на власть»[2].

Лидером местечковых националистов Лукашенко так и не стал, однако его преображение из «демократа, поддерживающего «парад суверенитетов»» в горячего сторонника постсоветской интеграции наглядно показывает, что идеология не имеет для Александра Григорьевича принципиального значения. Для него важна политическая целесообразность.

Расставшись в середине 2000-х годов с мечтой возглавить Россию с Белоруссией в её составе, Лукашенко решил, что для обеспечения независимости РБ следует укреплять «многовекторность» внешней политики, то есть, проще говоря, лавировать между Россией и Западом. Этой тактики белорусский лидер придерживается по сей день. С одной стороны, Белоруссия является участницей всех интеграционных объединений, инициированных Россией на постсоветском пространстве, с другой – РБ последовательно противопоставляет себя РФ на международной арене: Лукашенко не признал независимость Южной Осетии и Абхазии, согласился включить Белоруссию в программу Евросоюза «Восточное партнёрство», отказался выдать новым пророссийским властям Киргизии проамериканского экс-президента Курманбека Бакиева, не присоединился к продовольственному эмбарго России против ряда стран Запада, наконец, белорусское руководство до сих пор считает Крым украинской территорией (например, на интерактивной карте, размещённой на официальном сайте МИД РБ, Крымский полуостров обозначен как часть Украины[3]).

Отношение белорусских граждан к истории с Крымом весьма примечательно. Согласно июньскому опросу, проведенному Независимым институтом социально-экономических и политических исследований (данный институт базируется в Вильнюсе, а потому в симпатиях к России его никак нельзя заподозрить), 62,3% белорусов оценивают присоединение Крыма к России как «возвращение русских земель, восстановление исторической справедливости», и лишь 21,5% – как «империалистический захват, оккупацию»[4]. В такой ситуации пророссийская оппозиция теоретически могла бы набрать немало политических очков на педалировании темы непризнания официальным Минском воссоединения Крыма с Россией.

Не менее красноречивы и другие данные вышеуказанного опроса. При гипотетическом выборе между воссоединением с Российской Федерацией или вступлением в Европейский Союз за РФ выступает 51,4% белорусов, за ЕС – 31,4%. Оценивая деятельность мировых политических лидеров, белорусы первое место отдают президенту России Владимиру Путину, его рейтинг составляет 60%. Согласно мартовскому опросу, проведённому тем же вильнюсским институтом, ровно две трети белорусов считают, что белорусы, русские и украинцы – это три ветви одного народа, что это разные народы считают 27,1%[5]. Очевидно, что столь явный пророссийский настрой большинства белорусских граждан не слишком хорошо сочетается с подчёркнуто самостийной риторикой Александра Лукашенко, начавшего в последнее время активно осваивать националистический дискурс. Едва ли двум третям граждан Белоруссии, выступающим за общерусское единство восточных славян, понравилось высказывание «батьки» о том, что идея Русского мира – это «глупость, которую кто-то предложил пропаганде»[6].

Как видим, у гипотетической пророссийской оппозиции в Белоруссии имеется хорошая электоральная база. Этот факт совершенно справедливо воспринимается белорусским руководством как серьёзная опасность: если сторонники западного геополитического выбора Белоруссии заведомо находятся в меньшинстве и объективно уступают Лукашенко в популярности, то оппозиционная политическая сила, артикулирующая русофильскую повестку, могла бы составить правящей элите настоящую конкуренцию.

Для того чтобы не допустить появления в белорусской политике ориентированных на Россию критиков власти, официальные политтехнологи старательно пестуют «пророссийские» симулякры. Например, на предстоящих президентских выборах 11 октября 2015 г., помимо кандидата от прозападной оппозиции, Александру Лукашенко будут противостоять лидер ЛДПБ, этакий «белорусский Жириновский», Сергей Гайдукевич и «белорусский казак» Николай Улахович. Оба декларируют свою полную лояльность Лукашенко и при этом оба пытаются играть на пророссийском фланге. Разумеется, никаких электоральных перспектив у Гайдукевича с Улаховичем нет, их функция – быть «спарринг-партнёрами» бессменного белорусского лидера (особенно актуальной данная функция была бы в случае неожиданного отказа от участия в выборах Татьяны Короткевич, кандидата-западника).

Таким образом, политический спектр Белоруссии является неполным: есть ориентированная на Запад оппозиция, есть Лукашенко, мечущийся между Россией и Западом, однако нет политической силы, которая бы последовательно выступала за белорусско-российскую интеграцию и сохранение общего гуманитарного пространства Белоруссии и России. Как представляется, такое неблагоприятное для белорусских русофилов положение стало результатом недальновидной политики Кремля, заключающейся в безоговорочной поддержке Лукашенко и отказе от создания в РБ пророссийской оппозиции. Политика Запада в этом плане выглядит более взвешенной: с одной стороны, ЕС и США осуществляют финансирование лояльных им оппозиционных организаций, с другой – активно работают с белорусским истеблишментом, принуждая его следовать в фарватере западной внешней политики.

Наглядной иллюстрацией неэффективности нынешнего курса Кремля в отношении Белоруссии является история с несостоявшимся до сих пор размещением российской военной базы на территории «стратегического союзника». Лукашенко явно не в восторге от идеи присутствия Вооружённых сил России на белорусской территории, поясняя устами проправительственных экспертов, что создание российской авиабазы в Бобруйске негативным образом скажется на отношениях РБ с Западом. Разумеется, никто из белорусских политиков (включая вышеупомянутых Гайдукевича и Улаховича) не выступает в защиту углубления военного сотрудничества Белоруссии с братской Россией, в то время как прозападная оппозиция тут же принялась организовывать народные выступления против «российской военщины», отстаивая тем самым интересы НАТО. Полагаем, что если бы кто-то организовал в Минске многолюдные акции в поддержку российской военной базы, господин Лукашенко был бы более сговорчив в этом вопросе.

Гипотетическая пророссийская оппозиция могла бы также стать катализатором процессов белорусско-российской интеграции. Причём политическая повестка такой оппозиции содержала бы абсолютно легальные требования исполнения действующих договоров о создании Союзного государства и Евразийского экономического союза. Напомним, что вступивший в силу в 2000 году договор о Союзном государстве России и Белоруссии предусматривает принятие на референдуме Конституционного Акта, создание общего выборного парламента, введение единого гражданства и единой валюты. То есть за 15 лет основные положения данного юридического акта так и не были притворены в жизнь. При этом в белорусском обществе всё ещё есть запрос на тесную интеграцию с Россией. Исходя из этого, актуализация проекта Союзного государства была бы идеальным лозунгом пророссийских политических сил Белоруссии.

Для идеологического обоснования белорусско-российской интеграции в арсенале пророссийских сил имеется концепция триединого русского народа, господствовавшая на территории исторической России (в том числе в Белоруссии) до Октябрьской революции и находящаяся в сегодняшней РБ под негласным запретом. Сторонником данной концепции был, к примеру, известный белорусский историк XIX века Михаил Осипович Коялович, который писал: «Если отправиться в западную Россию из русского средоточия, то придётся неизбежно и самым наглядным образом убедиться, что западная Россия, несомненно, русская страна и связана с восточной Россией неразрывными узами, именно придётся чаще всего самым нечувствительным образом переходить от великорусов к белорусам или малороссам; часто даже нелегко будет заметить, что уже кончилось великорусское население и началось белорусское или малорусское, но во всяком случае придётся признать, что всё это – один русский народ, от дальнего востока внутри России до отдалённого запада в пределах Польши и Австрии»[7].

Итак, с нашей точки зрения, в сегодняшней Белоруссии имеются все предпосылки для создания политической силы, способной оппонировать действующей власти с позиций сторонников белорусско-российской интеграции. Вопрос лишь в том, готов ли Кремль работать в РБ так же всесторонне, как это делают «наши западные партнёры». К сожалению, в этом есть серьёзные сомнения.

Пересадка Майдана

Свержение Януковича в ходе уличной революции оказало заразительное влияние и на другую западную славянскую соседку России. Белорусская оппозиция, доселе аморфная и идейно раздробленная, обрела для себя привлекательный пример для подражания. Но речь не только о политических активистах, число которых, судя по уличным акциям, остается пока что без изменений. На активно проукраинские и антироссийские позиции массово перешла агрессивная субкультура футбольных фанатов, фактически уже оформившаяся в местный вариант «Правого сектора». А над обеспечением продвижения привлекательно оформленных идей национализма в широкие массы образованных горожан, прежде всего молодежи, успешно работает с лета арт-объединение, созданное недавними активистами Белорусского народного фронта и других национал-оппозиционных организаций, которые сохранили идейную общность с оппозицией, но нашли новые, более успешные методы обработки общества. Все это становится тем более актуально, что в октябре 2015 года в Беларуси пройдут выборы главы республики.

«Майдан – это наш символ, залог нашей победы», – заявил на шествии в День воли 25 марта в Минске Владимир Некляев, основной соперник Лукашенко от оппозиции на президентских выборах 2010 года. Напомним, тогда, согласно соцопросам и экзит-поллам, Некляев набирал около 18-20% голосов, однако в итоге официально ему насчитали лишь 1,78%. После объявления итогов выборов 19 декабря 2010 года у Дома правительства в Минске собралось, по разным данным, от 10 до 30 тысяч протестующих, которые после попытки штурма правительственного здания были разогнаны ОМОНом и внутренними войсками (в Беларуси эти события обычно кратко называют «Плошча», то есть Площадь). Теперь, считает Некляев, «Майдан есть надежда Плошчи… нашей стратегии победы»[1].

Шествие оппозиции Некляев охарактеризовал как «марш солидарности с Украиной». Судя по всему, в этом были согласны и прочие участники марша, так как на мероприятии присутствовало много флагов Украины, ленточек и шариков в тех же цветах и скандирование «Слава Украине!» Еще более радикальны оказались активисты «Молодого фронта», молодежной организации Консервативно-христианской партии БНФ, которые вынесли баннеры – один в цветах украинского флага с надписью «Слава Украине – героям слава!», второй с надписью «Герои не умирают», где рядом с белорусскими «борцами с Россией» значились также Степан Бандера и Роман Шухевич[2]. Стоит напомнить, до руководства Украинской повстанческой армией Шухевич был заместителем командира 201-го батальона охранной полиции, осуществлявшего карательные операции в Беларуси против партизан. Но для белорусских националистов гораздо важнее оказалось то, что для их украинских коллег Шухевич, как и Бандера, – культовая фигура. Ради этого «Молодой фронт» не побоялся поссориться с Польшей, которая с апреля отказывает его активистам во въездных визах. Зато очередное массовое шествие оппозиции во главе с БНФ – «Дзяды» 2 ноября 2014 г. – вновь сопровождались появлением украинского флага – впереди (!) колонны оппозиционеров, скандированием «Слава Украине – героям слава!» и приветствия УНА-УНСО, принятого позже прочими украинскими праворадикалами «Слава нации – смерть ворогам!»[3].

Слепое копирование прямо враждебных иностранных националистических течений не столь уж удивительно, достаточно вспомнить тот откровенный германизм и гитлеризм, который присутствует у многих восточнославянских и даже французских ультраправых. Но в данном случае, речь идет еще и о целенаправленной выучке. Так, 3 июля 2014 года на сайте «Молодого фронта» было опубликовано объявление о том, что эта организация «совместно с Молодежным националистическим конгрессом приглашает молодежь в спортивно-патриотический лагерь «Отвага-2014», проходящий в Полтавской области»[4] с 2012 года. Программа лагеря включают как военно-спортивную подготовку (в этом году на нее был сделан упор, она проходила под руководством профессиональных военных, участвовавших в боевых действиях в Донбассе[5]), так и идеологическую индоктринацию украинским национализмом. Белорусские национал-оппозиционеров приняли участие и в аналогичной по характеру (националистическая направленность в бандеровском духе, в том числе при участии ветеранов Украинской повстанческой армии, отработка военных игр при участии военнослужащих из зоны АТО[6]), но более массовой (400 участников, по сравнению с 70 в «Отваге-2014») молодежной игре «Гурбы-Антоновцы», проведенной тем же Молодежным националистическим конгрессом с 1 по 4 мая 2015 года на границе Тернопольской и Ровненской областей. Один из украинских активистов 1 мая написал в соцсетях о присутствии «на Гурбе наших друзей белорусов», выложив также фото таковых с огромным бело-красно-белым флагом...