Еще до прихода немцев в Киев, т.е. в августе-сентябре 1941 (немцы вошли в Киев 19.9.41) по Киеву ходили слухи о том, что "немцы восстанавливают Украинскую республику". Говорили о том, что будто бы в Житомире уже сидит украинское правительство, называли даже и имена, которые я теперь не помню. Воображение устанавливало связь между этими слухами и некоторыми арестами, которые были произведены в Киеве в июле: по негласным сведениям были арестованы лица, которые якобы значатся в "правительственном списке" будущего украинского правительства. В частности, именно такая причина приписывалась аресту весьма популярного оперного артиста Донца.
Поэтому, когда в Киев вошли немцы, то никого не удивило то, что сразу же повеяло "украинским воздухом": послышалась украинская речь, появились всюду желто-блакитные флаги и т.д. Но на другой или на третий день произошел какой-то инцидент с большим флагом, который был вывешен во вратах колокольни Софийского собора: он был снят.
Первый состав киевской городской управы был сформирован по неизвестному мне принципу, но никакого специфического "украинского" лица он не имел: во главе его стоял уважаемый в Киеве старый профессор Оглоблин, культ-просветиттельным отделом заведывал проф.Штепа, отделом искусств – крупный кинорежиссер Кавалеридзе и др. лица. Но такое положение вещей продолжалось очень недолго: недели две. В начале октября произошла трагедия Бабьего Яра и по городу пополз поразительный слух: "национальная рада" (о ней я скажу ниже) обратилась к немецкому командованию с просьбой-предложением истребить заодно и все русское ("кацапское", "москальское") население. Уверен в том, что слух несправедлив, и что национальная рада с подобным проектом не обращалась , но интересно и показательно, что слух, т.е. пресловутый "глас народа" считал подобное выступление рады возможным.
Дело в том, что к этому времени стало наблюдаться "украинское засилие": состав Управы был изменен, во главе стал сравнительно молодой доцент университета, весьма 2щирый" Багазей (правильно: "Багазий"), вся Управа наполнилась "щирыми" же, единственная в Киеве газета ("Украинское слово") стала вестись приехавшим из Львова Иваном Рогалем (правильно: "Рогачом") и сразу же заняла пронемецкую и антирусскую позицию, которая Вам известна из многочисленных примеров. "Украинизация" Киева имела не столь тревожный, сколь, может быть, курьезный вид. Так, например, подражая немцам, которые в соответственных местах вывешивали таблички с надписью "нур фюр дейтч" (только для немцев), украинцы вывешивали такие же таблички в кино и даже трамваях: "тильки для украинцив" (на моей машинке нет украинских литер, поэтому я пишу так безграмотно: извините). Разговаривающих русским языком довольно резко обрывали и кое-где происходили инциденты, которые дальше ругательств не шли...
"Щирые" к тому времени захватили все те пункты, которые можно было захватить при немцах: всю Городскую Управу, Днепросоюз (объединение укр. кооперативов), сахаротрест и его предприятия, аптекоуправление, Укрбанк (Госбанк им немцы не дали), прессу и ряд других областей. Появились сотни людей явно не местных: это были галичане из Галиции и Буковины. Они держали себя очень заносчиво, очень самоуверенно и сразу возбудили к себе неприязнь. Начался явный антагонизм между "западниками" и "надднепровцами", т.е. между пришлыми и местными украинцами. Этот антагонизм чувствовался, о нем говорили, но никаких фактов, доказывающих его (или хотя бы иллюстрирующих) я привести не могу: не помню.
У меня и близких людей создалось тогда такое впечатление: где-то на Западе (скорее всего во Львове) есть некоторый штаб, который всем руководит и направляет своих людей. Цель этого штаба – политическая: создание Украинской республики, т.е. осуществление того принципа, который сейчас очень неплохо формулируется так: "насамперед - держава", т.е. "раньше всего - государство". В своей тактике они придерживались метода: ставить немцев перед совершившимся фактом. Они (предположим) захватывали аптекоуправление, а потом смотрели, как немцы будут реагировать на это? Если их "не очень выгоняли", они оставались, а если "очень выгоняли", они не спорили и не сопротивлялись. Таким образом они захватили ряд пунктов, о которых я говорил выше. Но, конечно, им самим справиться было нельзя, и волей-неволей им пришлось войти в контакт с местными силами. Получилась амальгама: с одной стороны – идейно-национальный антагонизм (не думайте, будто я описался: именно национальный антагонизм между "галичанами" и "нашими"), а с другой стороны – разлагающее влияние беспринципной и морально неустойчивой массы советских "рвачей" (особая и весьма распространенная порода), которые подбавили в украинскую идею весьма значительную порцию коррупции. Строго говоря, началась свистопляска: спекулировали все, спекулировали всем, спекулировали сахаром, салом, влиянием в Управе, знакомством с немцами, газетными статьями и т.д. Я не берусь утверждать, будто идея растворилась в коррупции, но во всяком случае эта идея перестала быть видна, а коррупция своим ароматом "шибала в нос".